Пограничные проблемы между Арменией и Азербайджаном были актуальными всегда, задолго до появления двух современных государств. Граница между первыми независимыми республиками в 1918-1920 оставалась довольно условной вплоть до их советизации. И даже после этого пограничные вопросы между “братскими” советскими республиками оспаривались и пересматривались на протяжении всех семи десятилетий существования СССР. Вопросы транспортных коммуникаций, водных ресурсов, пастбищ и другие факторы служили основой для изменения административных границ между Армянской и Азербайджанской ССР. Со временем внутри территорий обеих республик практически вдоль всей границы стали образовываться анклавы, принадлежащие соседу. Уже в период восстановления независимости они стали очагами дополнительного напряжения и военных столкновений между сторонами. Если вспомнить в этом контексте еще и конфликтные ситуации, которые были вызваны наличием образовавшихся также в советское время анклавов между автономиями Северного Кавказа и республиками Средней Азии, можно с уверенностью предположить, что “анклавная” политика была “изобретена” центральными властями СССР с целью обуздания центробежных устремлений союзных республик.
Так или иначе после обретения Арменией и Азербайджаном независимости де-факто границы государств претерпели ряд изменений в результате кровавых войн начала 1990-х и после 2020-го года. Параллельно в обоих обществах укоренялось мнение, что все предыдущие изменения границ происходили несправедливо, в пользу противоположной стороны.
На данном этапе конфликта, когда Баку, Ереван и ряд международных игроков говорят об исторической возможности достижения прочного мира, вопрос делимитации границ приобретает особую актуальность. Если существует общее представление о том, что наиболее легитимным подходом к определению границы является опора на Алма-Атинскую декларацию 1991 как базовому документу, то принципиальную важность приобретает конструктивное обсуждение проблемы анклавов, обеспечения эффективной хозяйственной деятельности и безопасности приграничных территорий. В статье политолога Самвела Меликсетяна представлены исторические и политико-правовые обстоятельства образования армяно-азербайджанской границы, противоречия между разными картами и подробное описание анклавов. Автор предлагает свое видение процесса делимитации с тем, чтобы границы не стали бомбой, заложенной под будущее двух государств.
Подводные камни делимитации
Вопрос делимитации и демаркации армяно-азербайджанской границы связан со множеством соприкасающихся тем, которые становятся частью активного и сильно политизированного дискурса в СМИ между политиками и экспертами как в Армении, так и в Азербайджане. Помимо того, что политические декларации о принципах делимитации периодически меняются, отсутствует также ясное видение проблемы и путей ее решения. Стоит отметить, что несмотря на частое упоминание в едином контексте вопросов делимитации и демаркации, именно с первой стадией связан наиболее сложный комплекс противоречий (включая политические), в то время как вторая стадия займет больше времени, но упирается, в основном, в сложности технического и локального характера.
Даже если убрать политические и военные факторы, сама по себе армяно-азербайджанская граница одна из наиболее сложных на постсоветском пространстве. Она самая протяженная на Южном Кавказе (около 1000 км, что сопоставимо, например, с белорусско-украинской границей (1084.2 км), имеет сильно изрезанный профиль, пересекает множество горных долин и хребтов, объектов инфраструктуры (дороги, месторождения ископаемых, водохранилища, каналы, заказники и пр.), включает анклавы, пенеанклавы и вдающиеся в территорию соседнего государства узкие полосы территории. В 1990-е годы и после войны 2020 года к этому добавилось также то, что каждая из сторон заняла часть прежней административной территории соседней республики. В 1990-е главная причина подобных шагов заключалась в необходимости обеспечения бесперебойного транспортного сообщения (дороги, связывавшие части территории Армении или Азербайджана друг с другом нередко пересекали границу и проходили по территории соседнего государства) и безопасности приграничных сел.
Помимо этого, крайне изрезанный характер границы существенно удлинял ее и делал невозможной ее оборону в условиях вооруженного противостояния. Именно поэтому в 1990-е годы произошло “выпрямление” границы и устранение почти всех выступающих частей (как это имело место на севере). В эти же годы с фактической карты региона исчезли анклавы, поглощенные окружающим их государством (за исключением двух микроскопических азербайджанских эксклавов у села Ярадуллу, оставшихся под контролем Азербайджана вместе со всей окружающей территорией Армении). Так, армянские силы заняли высоту, благодаря которой была обеспечена безопасность сел Бердаван и Довех, села вдоль трассы Ноемберян — Иджеван (Хейримли, Ашагы (Нижняя) Аскипара и Баганис-Айрум), разблокировав сообщение на северо-востоке Армении. А азербайджанские силы заняли большой выступающий участок территории Армении (около 7 км²) к северу от Джогазского водохранилища, через который проходит трасса, связывающая села Кушчи-Айрум и Мазам с “материковым” Азербайджаном. Также азербайджанскими вооруженными силами были заняты выступающие крупные куски территории Армении между селами Паравакар, Ярадуллу, Кехнакышлак (около 8-10 км², включая два микро-эсклава Азербайджана к западу от села Ярадуллу), территория к северу от села Вазашен (более 6 км²), через которую проходит трасса, связывающая село Бала Джафарлы с остальным Азербайджаном. Они взяли под контроль почти все высоты вдоль восточной границы бывшего Шамшадинского района, вдоль которой располагались мелкие азербайджанские села, и армянские посты пришлось ставить в значительной глубине территории Армении, на расстоянии более одного км от административной границы советского времени. Похожая картина повторялась также на нахичеванском участке, где помимо борьбы за высоты высокогорного Зангезурского хребта (где было относительно спокойно в 1990-е годы, но ситуация обострилась в 2010-е). Армянские силы к середине 1990-х заняли участок территории вдоль трассы из Араратской области в Вайоц Дзор, включая территорию покинутого села Гюннут, которую, в свою очередь, Азербайджан частично вернул в мае 2018 года), а азербайджанские силы – высоты к северу от села Садарак (откуда в 2023 году и велся огонь по строявшемуся в Ерасхе металлургическому заводу), южную оконечность выступа села Хачик и ряд других участков.
С января 1990 по август 1992 годов по аналогичным причинам стороны занимали эксклавы/анклавы. Все это привело к тому, что реальная армяно-азербайджанская граница уже к первым годам независимости лишь примерно соответствовала старой административной границе, а между линиями окопов и опорных укреплений сторон возникла нейтральная зона (иногда имеющая ширину до 1.5-2 км), что сделало существенную часть приграничной территории двух стран недоступной для гражданского населения, препятствуя сельскохозяйственной и другой экономической деятельности. В особенности болезненной эта потеря была для армянской стороны, поскольку в Тавушском марзе (области) к границе примыкает наиболее густонаселенная и ценная для земледелия и садоводства предгорная часть региона, в то время как для соседних равнинных азербайджанских районов (Казах, Акстафа, Товуз) эта же зона является гористой и менее населенной.
Карта 1. Ситуация на северо-востоке Тавушской области Армении
Карта 2. Ситуация на севере Нахичеванской автономной республики
Желтым цветом окрашены территории в границах бывшей Азербайджанской ССР, которые с 1990-94 гг. контролируются армянской стороной (включая анклавы Юхары Аскипара (Верин Воскепар), Софулу-Бархударлу и Кярки(Тигранашен)). Розовым цветом выделены территории Армении внутри ее границ, но находящиеся за линией армянских окопов (нейтральная и не контролируемая никем территория).Темно-красным выделены территории Армении, находящиеся под контролем азербайджанских сил.
Существенные площади территорий были заминированы, причем в ряде случаев без нанесения на карту, и это проблема, которая еще долго будет напоминать о себе, даже после нормализации межгосударственных отношений и завершения делимитации и демаркации границ.
С 2021 года к этим зонам прибавилась новая — вдоль восточной и юго-восточной границы Армении с Азербайджаном от Соткского (Зодского) месторождения до села Неркин Ханд к югу от города Капан, где приграничная часть территории Армении занята на глубину до 4-5 км.
Если даже пренебречь фактором занятых в ходе столкновений начала 1990-х и с 2021-2022 гг. территорий, армяно-азербайджанскую границу можно разделить на два отличающихся друг от друга участка, где проведение делимитации столкнется с разными по сложности вызовами (техническими, политическими, демографическими, коммуникационными). С одной стороны, это участок границы по хребтам и нагорьям от Чамбарака на северо-востоке до села Хнацах на юго-востоке Армении, плюс участки Зангезурского хребта на границе с НАР. Здесь линия границы преимущественно совпадает с линией водораздельных хребтов и принципы делимитации не должны вызывать существенные разногласия сторон. С другой, это наиболее сложные фрагменты границы в Тавуше и в восточной части Сюника (от села Хнацах до Капана), а также на севере НАР. Они включают в себя анклавы, сложные контуры, пересекающие границу коммуникации, водохранилища и пр.
Сложный историко-политический фон, нарастающее недоверие и кризис в международных отношениях препятствуют тому, чтобы предлагались рациональные и основанные на аналогичных прецедентах постсоветского пространства решения. Из-за этого часто даже в экспертных кругах отсутствует понимание того, как может проходить делимитация, на каких принципах, какие карты должны использоваться, что делать с анклавами, с дорогами, связывающими разные части одной страны, но пересекающими границу другой, и множество других вопросов.
Начиная с волны приобретения независимости бывшими европейскими колониями в Африке, распада СССР и многосоставных государств социалистического блока проблема, как должны проходить границы вновь образованных государств, является одной из ключевых в международных отношениях. Уже к 1960-х сложилась практика следования принципу uti possidetis juris, когда границей новых государств признается их административная граница внутри прежнего государства-суверена (границы колоний, автономий и других единиц в федеративных образованиях, республик СССР и пр.) Этот принцип был закреплен в решениях Международного суда ООН по вопросу границ Буркина-Фасо и Мали (1986 г.), реализован при разделе Чехословакии, Югославии и СССР. Что важно, этот принцип был признан постсоветскими республиками при подписании Алма-Атинской декларации от 21 декабря 1991 года, включая Армению и Азербайджан. Даже в тех редких случаях, где нарушался этот принцип и признавалась независимость суб-республиканских образований (например, в случае Косово), эти границы также следовали административной границе автономного края в составе Сербской социалистической республики, несмотря на то, что в северной части Косово (Метохия) доминировало сербское население. Все процессы делимитации и демаркации на постсоветском пространстве также базировались на признании межреспубликанских границ последних лет существования СССР, которые только в результате последующих двусторонних договоренностей корректировались и оптимизировались. В соответствии с этим даже при отсутствии делимитации, международно признанной границей Армении и Азербайджана является бывшая административная граница между Армянской и Азербайджанской ССР и ее изменение возможно только по взаимной договоренности, исключая применение силы.
Ссылки на то, что граница между теми или иными странами не делимитирована, следовательно нельзя говорить о том, где конкретно она проходит, противоречит описанному принципу и установившейся практике. Более того, даже в случаях, когда делимитация не завершена, ожидается, что страны должны придерживаться прежних административных границ.
Проблема выбора карт
С актуализацией вопроса делимитации армяно-азербайджанской границы в 2021 году сразу же возникли острые противоречия вокруг того, как стороны представляли свои границы и на какие источники опирались. Главным и наиболее доступным источником представления о границах являются карты, однако выбор карт стал отдельной проблемой, скорее запутавшей ситуацию, нежели способствующей решению проблемы.
В армянском сегменте активное развитие получила мифология т.н. “карт 1920-х годов” (и даже более конкретно — 1927-1929 гг., на что ссылались некоторые политики), где, якобы, армянская сторона имела более выгодные позиции. Несмотря на то, что эти утверждения часто исходят от экспертов и картографов, они не учитывают ни низкое качество картографического материала раннего советского периода, ни проблему масштаба (все эти карты мелкого масштаба, на которых толщина линии границы при переносе на “землю” составляет несколько километров) без привязки к разработанной координатной сетке (работы над ней в СССР были завершены лишь в 1942 г.). По подобным картам просто невозможно установить координаты контура границы и других географических объектов. Искажения и смещения актуальных географических контуров в ряде случаев достигают порой десятка километров. Помимо этого, особенность “мифологии карт 1920-х” в том, что из всех доступных карт привлекаются лишь те, где указаны “выгодные” контуры того или иного участка границы, и игнорируются несоответствия на других участках.
В период после карабахской войны 1992-1994 годов такие карты активно использовались также азербайджанской стороной для доказательства тезиса о “захватнических планах армян” в советские годы. Между тем, если сравнить карты, изданные с 1922 до середины 1930-х можно найти многочисленные противоречия.
Карта 3.
Для примера можно привести карту Армянской ССР из первого издания Большой советской энциклопедии 1926 года. Детальный вариант карты можно просмотреть здесь
Здесь в составе Армении указано село Садахло, которое не входило в ее состав, при этом, граница Армении и Грузии проходит по селу Баграташен (тогда Ламбалу), хотя все село и территория к северу от него были в составе Армянской ССР с 1921 г. В зоне Арцвашена само село оказывается на границе Армении и Азербайджана, при этом, верхняя часть ущелья реки Гетик с селом Орджоникидзе (ныне Ваан), основанным в 1925 году, оказывается в составе Азербайджанской ССР. В составе Нахичеванской АССР оказываются территории сел Хачик и Арени (до 1946 г.- Арпа), хотя известно, что эти села входили в состав Армении. Смещены контуры Зангезурского хребта, восточной границы и рек Сюникской области Армении, не указана общая граница Турции с Нахичеванской АССР и присутствуют множество других ошибок.
Любопытно, что на карте Азербайджанской ССР IV тома БСЭ этого же года северная граница Армении и вовсе показана существенно севернее реальной границы и достигает современного города Рустави на Куре. Низкое качество ранних советских карт вполне объяснимо, если учесть отсутствие геодезических измерений, разработанной координатной сетки и потерю значительной части картографов и геодезистов, бывших офицерами царской армии. Не случайно, до 1941 года даже РККА продолжала переиздавать листы 5-верстной карты царского Генштаба, качество которых также оставляет желать лучшего.
Гораздо большую ценность в этом вопросе представляют материалы межреспубликанских и федеративных (ЗСФСР) комиссий о земельных спорах и изменениях, где есть описания наличных границ и спорных участков. Они активно проходили с момента образования ЗСФСР в 1922 году и до распада ЗСФСР в 1936 г., когда межреспубликанские границы уже оформились в виде, почти идентичном их состоянию к моменту распада СССР. Однако, в целом этот материал полезен лишь для выявления исторических изменений границы, в ряде случаев предоставляя полезные сведения о том, как и на каких принципах проводилось размежевание в прошлом. Например, одним из наиболее острых в земельных спорах между советскими республиками Армении и Азербайджана в этот период был вопрос кочевников и высокогорных пастбищ, который играл решающую роль в арбитраже по судьбе ряда спорных территорий (участку озер Алагёллар (арм. Ал-лчер) к югу от озера Севан, переданного Азербайджану). Однако, этот аргумент потерял актуальность уже ко второй половине XX века и, разумеется, не может служить значимым аргументом для делимитации современной границы.
Забегая вперед, стоит сказать, что такое решение (блокирование сообщения внутри страны из-за коммуникаций, незначительно пересекающих границу на ряде участков) нарушает принятые правила делимитации. К примеру, при делимитации границ стран Балтии, Беларуси и Украины подобные вопросы были решены посредством обмена территорий и сохранением дорог и прилегающей инфраструктуры за стороной, которая их использует. Уместно отметить, что азербайджанское (по населению советского времени) село Шурнух было оставлено в составе Армянской ССР в начале 1920-х именно по той причине, что через него проходило единственное шоссе из северной и центральной части Сюника (Сисиан и Горис) к Капану.
Причина, по которой в советские годы проводились подобные границы с пересекающими их коммуникациями, по всей видимости, заключалась в желании сохранить зависимость республик друг от друга и усложнить их возможный безболезненный выход из СССР. Заложенные подобным образом мины, в данном случае, вполне эффективно выполнили свою роль, создавая конфликты между сторонами и усиливая влияние на них внешних арбитров. Этот фактор нужно принимать во внимание для того, чтобы новые решения по делимитации по-возможности минимизировали конфликтный потенциал границы и не усложняли сложные политические взаимоотношения еще и географией.
Карта 4. Искаженные контуры границы на участке озера Сев-лич и к северу от горного массива Ишханасар в виде глубоко вклинивающихся в территорию Армении полукругов, представленные азербайджанскими офицерами при продвижении азербайджанской армии на данную территорию в мае 2021 года и реальная граница на карте Генштаба СССР (из материалов Рубена Галечяна).
С конца 2023 года представители Азербайджана все чаще ссылаются на карты Азербайджанской демократической республики (1918-1920 гг.), при этом, не на карты актуального контроля территорий, а на карты ее территориальных претензий на Парижской мирной конференции 1919 года с указанием современных Тавуша, Вайоц Дзора, Сюника и западного побережья озера Севан.
Более предметный и адекватный политический дискурс из имеющихся сводится к выбору карт советского Генштаба 1975 года, что было закреплено также в официальных предложениях армянской стороны с 2022 года. С одной стороны, эти карты в относительной точности передают границу, которая существовала между двумя республиками к моменту их выпуска. К чисто техническим недостаткам этих карт следует отнести то, что они опираются на устаревшую координатную сетку 1942 года (СК-42, которую нужно переводить в современные универсальные). Помимо этого, нужно учитывать погрешность самой карты и масштаба карты (для карт масштаба 1:100 000 максимальная погрешность около 150 м, для 1:50 000 — 75 м, и т.д., но в среднем эти значения на земле не больше нескольких десятков метров), также как изменения ситуации на земле с момента издания карты (рост населенных пунктов, эрозия почв, вырубка лесов, изменение русла рек и пр.). При поведении делимитации придется обновлять их и корректировать эти данные. С другой стороны, карты Генштаба в данном случае не отражают весь набор необходимой для делимитации информации, а изменения административных границ и их положение в СССР фиксировали и другие карты, на основе которых производились делимитации в случае наиболее оперативных в этом отношении западных республик бывшего СССР (стран Балтии, Беларуси и Украины). Сюда входят так называемые “дежурные карты”, которые издавались территориальными инспекциями по государственному, геодезическому надзору (ТИГГН) Главного управления геодезии и картографии СССР и фиксировали изменения административных границ и другую информацию, необходимую для составления карт. Помимо этого, важная роль отводится также кадастровым картам, которые указывали границы владений совхозов, лесхозов, водных хозяйств граничащих республик. Именно эти источники приводятся в рекомендательном пособии по проведению работ делимитации и демаркации, изданной ОБСЕ в 2017 году на основе опыта работ по пограничному размежеванию границ стран Балтии и Беларуси (книга доступна здесь).
Для делимитации армяно-азербайджанской границы есть и другой источник, который является чрезвычайно важным по той причине, что связан с проведением аналогичных работ в поздние годы советской власти. Речь о комиссии по уточнению границы и правил хозяйственной деятельности в приграничной зоне между советскими республиками Армении и Азербайджана, которая с долгими перерывами работала с 1969 года. Эти работы активизировались в первой половине 1980-х после целого ряда конфликтов между жителями пограничных районов двух республик. Острые и довольно беспрецедентные для СССР конфликты возникали и в ходе работы комиссии, в том числе и с избиением и взятием в заложники секретаря ЦК Компартии Армении Владимира Мовсисяна и членов армянской делегации в селе Кемерли Казахского района Азербайджанской ССР в октябре 1984 года. Эти работы завершились 12 января 1988 года подписанием межреспубликанского договора, в котором были решены спорные вопросы по армяно-азербайджанской границе. Являясь последним согласованным вариантом границы перед провозглашением независимости стран, этот источник также содержит богатую картографическую базу, что значительно облегчает предстоящие работы по делимитации.
Генезис анклавов, население и коммуникации в приграничной зоне
Важной проблемой в процессе делимитации армяно-азербайджанской границы являются анклавы и другие занятые территории, включая азербайджанские села Казахского района вне пределов анклавов (Баганис Айрум, Ашагы (Нижняя) Аскипара, Хейримли, Кызылгаджылы), оказавшиеся в “нейтральной зоне” или под частичным контролем армянской стороны. Вокруг вопроса о генезисе анклавов существует богатая мифология, восходящая к советским картам начала 1920-х гг. и тому, что границы между союзными республиками в этот период еще подлежали активному обсуждению. Как уже отмечалось, большая часть подобных заблуждений и тиражирования этих мифов исходит от экспертов и картографов, которые по разным причинам не анализируют данные первоисточников критически. Важной проблемой, как это было отмечено выше, является низкое качество советских карт 1920-х гг., из-за чего, например, возникло множество распространенных заблуждений: об общей границе ССР Армения (позднее Армянской ССР) и АОНК (позднее – НКАО), об отсутствии общей границы у Турции и Нахичеванской АССР до 1930-х гг., о том, что населенные пункты, ставшие азербайджанскими анклавами на территории Армении возникли лишь в 1930-е гг. путем переселения на эти земли азербайджанцев и пр. Однако, все перечисленные небольшие села с тюркским населением существовали уже к концу XIX века и встречаются в разных статистических работах периода Российской империи. Так, к 1886 г. села Софулу (население 103 человек) и Бархударлу (население 69 человек) указаны в составе Узунтальского сельского общества Первого полицейского участка Казахского уезда Елизаветпольской губернии.
Карта 5. Небольшие села с тюркским населением Софулу и Бархударлу на карте Стрельбицкого, 1871 г.
Карта 6. Распределение и размеры армянских (красным цветом) и тюркских сел в Казахском уезде в конце XIX века (Свод статистических данных о населении Закавказскаго края, извлеченных из посемейных списков 1886 г.) — Прим. авт.
Карта в более высоком разрешении доступна по ссылке: Казахский уезд.png
Наиболее примечательна в этом отношении ситуация в Воскепарской зоне. Речь о группе небольших тюркских сел (Кушчу Айрум, Мазам, Хейримли, Верхняя и Нижняя Аскипара, Баганис Айрум) вдоль узкой долины реки Воскепар, тонкой полосой вклинивающихся между крупными армянскими селами горной зоны (современный Тавуш) к северу и югу. В 1918-1920 гг. вокруг этих сел происходили вооруженные столкновения, в особенности с июля 1920 года, когда верхняя часть долины реки Воскепар стала ареной столкновений армянской армии и частей Красной Армии. Несмотря на договор между правительствами Армянской Республики и советской делегацией 10 августа в Тбилиси, предполагавший для Казахской зоны сохранение линии контроля к 30 июля 1920 года (села Мазам, Кушчу Айрум, Баганис Айрум и Аскипара находились под контролем Армении, поскольку через эту зону осуществлялась связь между северным и центральными частями современного Тавуша), на следующий день Красная Армия нарушила договор и вторглась в пределы Армении. Это обстоятельство послужило основой для проведения линии границы между Азербайджаном и Арменией советского времени. Как бы то ни было, и в данном, и во всех других случаях принцип следования административным границам после распада многосоставных государств и изменения их только на основе взаимного согласия является наиболее перспективным и наименее конфликтогенным.
Советское размежевание на территории бывшего Казахского уезда основывалось на подходе, согласно которому вся горная часть уезда (современный Тавуш, Чамбаракский подрайон Гегаркуникского марза) с армянским большинством переходила к Армении, а равнины, где проживали мусульмане — к Азербайджану. Исключением стала лишь зона множества мелких кышлаков в верховьях реки Ахинджа, в горной зоне — т.н. Шыных-Айрумское общество, которые оказались в составе Армении, но в ходе земельных споров в 1920-е перешло к Азербайджану, что и стало причиной изоляции села Арцвашен с запада. Уже описания границ и земельных споров советских Армении и Азербайджана в 1922 году указывают на то, что село Юхары (Верхняя) Аскипара, также как Софулу и Бархударлу относились к Азербайджану, хотя их граница с соседними армянскими селами оставалась неопределенной еще долгое время.
Для понимания генезиса анклавов важна наиболее подробная 2-километровая карта этой эпохи с точной передачей границ и контуров на основе республиканских геодезических измерений, изданной Госиздатом Армянской ССР в 1932 году. Здесь интересно, что обозначенные села известных анклавов (Юхары Асипара, Софулу, Бархударлу) хоть и показаны внутри Армении, но выделены шрифтом, которым в условных знаках обозначаются села соседних республик (т.е. ССР Азербайджана и Грузии). Также интересно, что территория Арцвашена (Башкенд) с общей границей с ССР Армении хоть и выделена тонким пунктиром, однако находится вне контура республиканской границы, при этом название села обозначено шрифтом, характерным для сел Армении. Это хорошая иллюстрация того, как принадлежность сел республикам была понятна всем, но то, каковы границы этих сел с окружающими территориями Армении и Азербайджана в случае каждого анклава оставалось предметом споров. См. полный размер файла здесь.
Стоит отметить, что подобное строгое следование этнографическому принципу в зоне Тавуша, даже в случаях, когда коммуникации крупных армянских приграничных сел проходили через небольшие азербайджанские села (зона Воскепара или Софулу-Бархударлу), было несвойственно армяно-грузинскому размежеванию, когда крупные армянские села у самой границы оказались в составе Грузии из-за большего удобства их связей с этой республикой, нежели с Арменией. Такая разность подходов стала, вероятно, следствием крайне проблемных взаимоотношений между армянскими и тюркскими (азербайджанскими) крестьянами в приграничной зоне Тавуша и их нежелания входить в состав соседней республики, даже когда их принадлежность “материнской” республике приводило к хозяйственным, коммуникационным и прочим издержкам.
Другой проблемой в связи с анклавами является путаница в том, каковым было их население и территория до фактической ликвидации в 1990-1992 гг. Так, некоторые русскоязычные источники указывают территорию анклава Кярки в 19 км², Софулу-Бархударлу — 22 км², Юхары Аскипара — 37 км², что в сумме составляет 78 км². Даже визуальное сопоставление этих анклавов с армянским анклавом Арцвашен, территория которого составляет 38.1 км², позволяет делать предположения об искаженности широко растиражированных данных.
Карта 7. Визуальное сопоставление размеров анклавов на карте одного масштаба
1 — Арцвашен
2 — Юхары Аскипара (Верин Воскепар)
3 — Софулу-Бархударлу
4 — Кярки (Тигранашен)
При этом к началу конфликта в Арцвашене проживало вдвое большее населения (около 2771 к 1979 году), чем во всех азербайджанских анклавах вместе взятых. Согласно азербайджанской переписи 2009, по которой продолжается учет жителей этих сел и членов их семей на новых местах проживания, общее население всех анклавных сел составляло 1620 человек. Так, азербайджанские источники к началу конфликта оценивают население самого крупного анклавного азербайджанского села Юхары Аскипара в 500 человек, а по переписи 2009 годы учет переселенцев из этого села показал цифру в 637 человек.
Между тем, в ряде русскоязычных публикаций можно встретить цифру 2.2 тыс. жителей анклава с небольшими селами Софулу и Бархударлу, тогда как учет переселенцев в 2009 зафиксировал, соответственно, 182 и 421 человека.
Помимо этого, на территории Армянской ССР были два небольших азербайджанских анклава (площадь менее 0,2 км²) у села Ярадуллу Казахского района, которые в 1992 году перешли под контроль Азербайджана, вместе с угодьями села Паравакар площадью в 800 га (около 8 км²).
Роль занятых приграничных территорий и практические предложения по делимитации
Если армянский дискурс сконцентрирован вокруг того, что анклавы не существовали в 1920-е гг. и правовая база их существования отсутствует (хотя непонятно, чем в таком случае участки границы с анклавами отличаются от других и что именно отображается на всех картах), то их азербайджанские оппоненты акцентируют внимание на стратегическом значение своих анклавов по сравнению с армянским эксклавом Арцвашен. Эти дискурсы поддерживается также вследствие острой внутриполитической полемики в Армении и распространенными конспирологическими версиями о том, что сдача анклавов и сел Тавуша приведет к национальной катастрофе.
В частности, через территорию анклава Кярки проходит важная для Армении трасса в Иран (4.5 км), а через участки территории “материкового” Азербайджана в районе сел Хейримлы-Воскепар — трасса в Грузию. Однако и через Арцвашен проходит наиболее удобная и единственная асфальтированная трасса из Ахинджачайского подрайона Кедабекского района Азербайджана в сторону райцентра Кедабек. Речь о порядка 20-ти азербайджанских селах (Заманлы, Дюз Расуллу, Чай Расуллу, Арабачи, Исалы, Мутудере, Касымагалы, Фарзалы, Шыных и др.) с населением около 10 тыс. человек (8200 к 2009 году). До августа 1992 года они находились в фактической полублокаде и именно этот факт был важной причиной мобилизации и активного участия жителей этих сел в боях за захват Арцвашена. Учитывая большие размеры армянского эксклава, его обход доставит азербайджанским крестьянам больше хлопот, нежели обход азербайджанского анклава Кярки — единственного, через который пролегает межгосударственная трасса. Стоит также отметить, что проект трассы Север-Юг проходит в обход Кярки.
Если отбросить в сторону сценарии о “блокировании внешнего сообщения Армении анклавами”, то, какими бы медленными ни были темпы строительства новых шоссе, для разблокирования этих участков в сумме армянской стороне придется построить около 10 км обходных путей на разных участках и вряд ли это является нерешаемой задачей. Зато возвращение к границам с анклавами создаст множество других проблем самим жителями этих анклавов и соседнему армянскому населению, и предполагает существенное увеличение затрат на охрану границ для обеих сторон. Тема неудобств особенно актуальна для сел вокруг Арцвашена и отчасти Юхары Аскипара.
В армяно-азербайджанских дискуссиях по проблемам анклавов и в рассмотрении вариантов обмена пока доминирует логика игры с нулевой суммой, когда приобретение одной стороны означает равнозначную потерю для другой. Представления о том, что возвращением контроля над анклавами можно “закрыть” транспортное сообщение другой стороны с внешним миром, или о превращении анклавов в “вооруженные плацдармы” основываются на той презумпции, что и после решения вопросов с границами неизбежно сохранение нынешней конфронтации. Следовательно, и сама делимитация из элемента урегулирования конфликта превращается в способ его ужесточения за счет выбивания стратегических преимуществ и ослабления позиций другой стороны.
Как подчеркнуто выше, главной причиной занятия как азербайджанских анклавов и пограничных сел Казахского района, так и Арцвашена и ряда других важных участков территории Армении в 1990-е было стремление сохранить или установить контроль над важными коммуникациями и ликвидировать с целью безопасности сильно вклинивающиеся участки территории противоположной стороны. Сегодня проблема коммуникаций является одной из наиболее важных и болезненных в вопросе делимитации армяно-азербайджанской границы. От выработки оптимальных подходов зависит и то, послужат ли соответствующие переговоры достижению взаимопонимания или углубят конфронтационность в отношениях Еревана и Баку.
Рекомендации ОБСЕ к комиссиям по делимитации включают требование к сохранению имеющихся коммуникаций за сторонами, которые их используют:
“Комиссии следует обсудить вопрос о возможности и принципах применения оптимизации положения государственной границы. При принципиальном согласии на оптимизацию возникают следующие основополагающие вопросы.
– создание жителям приграничных территорий условий для их традиционной хозяйственной деятельности;
– сохранение функционирования существующей сети дорог для обеспечения транспортной связи между населенными пунктами и другими объектами хозяйствования;
– обеспечение функционирования трансграничных и национальных объектов инженерной, энергетической, транспортной, мелиорационной и коммунальной инфраструктуры, заповедников, национальных парков;
– сохранение объектов культового назначения;
– смещение границ к естественным рубежам, что снижает стоимость оборудования границы, упрощает ее охрану.”
Исходя из этих рекомендаций, можно попытаться решить наличные проблемы и в армяно-азербайджанском пограничье. Так, в Тавушской зоне Армении межгосударственная трасса М-16 “Кривой мост”- Ноемберян — граница с Грузией пересекает в воскепарской зоне бывшую административную границу Азербайджана на трех участках и заходит на территорию соседней страны на общую протяженность в 2.2 км. Возвращение к старой границе потребует от армянской стороны строительства обходных участков через более лесистую и гористую зону. Также порядка 2.4 км трассы, связывающей Иджеван и село Вазашен проходит по территории анклава Софулу-Бархударлу.
Участок межгосударственной трассы М-2 (Ереван — граница Ирана) длиной в 4,5 км проходит по территории анклава Кярки (Тигранашен). При этом, вопреки часто звучащим утверждениям, это не единственная трасса, связывающая Армению с Ираном. Помимо нее, трасса М-10 вдоль западного берега озера Севан пересекает Селимский перевал и соединяется с трассой М-2 в Вайоц Дзоре. Также анклав Кярки можно обойти по трассе Веди — Ланджар (старая трасса).
В свою очередь, по армянской территории проходят коммуникации, связывающие отдельные участки территории Азербайджана друг с другом. Так, через равнинный участок территории Армении к северу от Джогазского водохранилища проходят 3.2 км трассы, соединяющей азербайджанские села Кушчу-Айрум и Мазам (Мазамлы) с райцентром Казах. При возвращении к старой административной границе азербайджанским крестьянам придется делать большой крюк с подъемом на высоту Одундаг по серпантину. Так, жителям села Мазам, вместо привычных 3.13 км через “беркаберский выступ” придется объезжать его, поднимаясь на горный массив Одундаг и проехав 11.4 км вместо 3.13. Особенно существенными будут издержки в зимнее время, особенно с учетом того, что нынешний равнинный маршрут через контролируемую Азербайджаном территорию Армении и вовсе снимает необходимость в смене шин в зимнее время, поскольку снежный покров в долине Джогаза неустойчивый. Более того, при возвращении Арменией “материковых сел” этого же участка — Ашагы Аскипара и Баганис Айрум с этими же проблемами столкнутся и возвратившиеся жители этих сел, что в целом существенно осложнит жизнь крестьян, к тому же обустроившихся в последние годы в новых равнинных селах). В советские годы все они пользовались трассой через армянскую территорию. Еще более сложной процедура попадания в село окажется для жителей села Юхары Аскипара, если предположить возвращение анклавов. Им придется либо пересечь границу Армении, проехать по ее территории 3.2 км, затем попасть в Азербайджан, затем пересечь границу Армении снова, затем пересечь границу еще раз, чтобы попасть в анклав. Либо же для первого обхода Армении придется подниматься по серпантину на Одундаг и повторять старый маршрут.
Около 2.2 км трассы, соединяющей село Бала Джафарли с остальной частью Азербайджана, также проходит по территории Армении или вдоль ее границы. Более 6.5 км трассы, соединяющей около 20 сел Ахинджачайского подрайона Кедабекского района Азербайджана с райцентром, проходит по территории армянского эксклава Арцвашен. Помимо этих сел, дорогой и территорией Арцвашена пользуются также жители соседних сел Товузского района. Таким образом, важные для обеих сторон коммуникации пересекают старую административную границу между советскими республиками Армении и Азербайджана или проходят по территории анклавов — возвращение к этим границам создаст для жителей приграничной зоны и в целом для связи этих стран с внешним миром (в случае с Арменией – посредством межгосударственным трассам в Грузию и Иран) постоянные или временные трудности.
Именно по этой причине метод обмена территориями при делимитации армяно-азербайджанской границы является ключевым. Принципы обмена, так же как оценка размеров компенсации за теряемую собственность при его осуществлении должны быть предметом отдельных обсуждений.
Здесь прежде всего речь о фиксации фактически состоявшегося обмена анклавами, что в свое время значительно упростило ситуацию в пограничной зоне как для жителей армянских, так и азербайджанских сел. При этом оставшаяся разница в площади между суммой площадей азербайджанских анклавов (44 км²) и 38,1 км² Арцвашена может быть компенсирована важными для азербайджанских коммуникаций участками у села Бала Джафарли и частью выступа Паравакар-Ярадуллу.
Распространенный тезис о большей ценности азербайджанских анклавов легко опровергнуть также тем, что при возвращении к “анклавной географии” вместо одной оговоренной процедуры по крупному по площади Арцвашену азербайджанской стороне придется решать вопрос о доступе сразу к пяти меньшим анклавам со всеми вытекающими последствиями (необходимости в каждом отдельном случае обговаривать условия доступа к ним, ограничения военного присутствия, что является нормой для анклавов, проведения различных коммуникаций и условия их ремонта при авариях на территории соседнего государства и пр.). Разумеется, при согласии сторон подобные проекты и предложения могут быть представлены для международного или экспертного арбитража, так же, как обращения к опыту других стран.
Следует также вновь подчеркнуть, что образование анклавов, комплексной и “взаимозависимой композиции” границ республик было элементом советской политики, где этот фактор, был важным для недопущения “легкого ухода” союзных республик посредством создания конфликтогенных точек. Аналогичную логику можно увидеть в образовании границ или моделей автономий на Северном Кавказе. Также, помимо Армении и Азербайджана, весьма схожая картина “анклавообразования” без ясной и последовательной логики была характерна для Центральной Азии, где этот вопрос и сейчас является наиболее острым в отношениях между Узбекистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном, приводит к периодическим локальным вооруженным столкновениям между этими государствами. В широкой международной практике аналогичная картина наблюдалась также в отношениях между Индией и Бангладеш, пока страны не обменяли в 2016 году 162 анклава (111 индийских и 51 — бангладешских). В 1996 году свой эксклав Пагиряй (с 1996 года — Погири) отдала Беларуси также Литва, получив взамен равнозначный участок территории.
Стоит отметить, что проблема обмена территориями не ограничивается лишь анклавами. Она касается также пространств вдоль линий коммуникаций, договоренности по которым позволяет каждой из сторон эффективно использовать свою инфраструктуру. Для Армении это прежде всего участок трассы М-16 от села Ачаркут до села Воскепар, а также участка трассы Горис-Капан, закрытой Азербайджаном в 2021 году. Для Азербайджана — участок трассы, проходящей по территории Армении к северу от Джогазского водохранилища между селами Кехнакышлак и Ярадуллу и в районе села Бала Джафали. Предложения об обменах в этих зонах включают зеркальный обмен территориями в зоне Джогазского водохранилища (см. Карту 8), где участок территории Азербайджана к югу от реки Воскепар переходит к Армении (которая контролирует ее с весны 1992 года), а аналогичный по площади участок территории Армении к северу от водохранилища переходит к Азербайджану (также контролирует эту территорию с начала 1990-х). Это позволит сторонам сохранить имеющиеся коммуникации, помимо этого, границу по реке и водохранилищу легче охранять, обустраивать и она интуитивно понятна также населению приграничной зоны. Для азербайджанской стороны это также возможность пользоваться водами большого Джогазского водохранилища, поскольку возвращение к старым границам превратит его во внутренний водоем Армении.
Карта 8. Предлагаемый обмен территориями в районе Джогазского водохранилища
Темами для обсуждения являются также вплотную примыкающие к бывшей административной границе Армянской ССР участки сел Алибейли и Агдам Товузского района, где обмен может быть продуктивным способом сохранить угодья и дома крестьян, не разделяя их границей. Аналогичные принципы можно применить также в Сюникской зоне, где имеются сильно выступающие участки территорий. Важным пунктом является также охрана и облегченный доступ к культовым местам, в особенности, в пограничной зоне, что, однако, является одним из наиболее острых вопросов с учетом “албанского сюжета”. Скажем, монастырь Сурб Саргис в Казахском районе, в 1.3 км от границы с Арменией, прежде являлся важным центром паломничества армян со всей округи. По аналогичной логике упрощенный доступ к могилам и захоронениям близких является важным в долгосрочной политике примирения. Учет интересов каждой из сторон и оптимизация границы в соответствии с этим принципом может значительно снизить напряженность и вероятность эскалации в приграничной зоне, создать атмосферу доверия между жителями с двух сторон и вести к постепенной нормализации также и межгосударственных отношений. Подобный подход — решение актуальных задач путем сведения их конфликтного потенциала к минимуму — является единственным адекватным способом для решения более сложных задач, поскольку при повышении доверия друг к другу возникает менее болезненное восприятие дальнейших уступок.
Разумно также полагать, что снижение градуса вражды и урегулирование вопросов, связанных с границей и коммуникациях мирным путем создает предпосылки для региональной экономической интеграции между странами Южного Кавказа. Все это приведет к облегчению транспортных процедур и создаст перспективы для облегченных режимов в торговле и транзите через территорию друг друга. Следовательно, и к решению задач, которые в настоящее время стороны пытаются решить силовым путем, угрозами, либо препятствованием реализации проектов развития друг друга. Между тем, политика силового шантажа, стремление к максимизации своей выгоды за счет игнорирования интересов другой стороны, как это происходит в отношениях Баку и Еревана в последние десятилетия, ведут к усилению антагонизма, реваншизма и трансформации армяно-азербайджанского конфликта по сценарию арабо-израильского.