Доклад Ереванского пресс-клуба “СМИ Армении в 1997”
УРОК ОБЩЕСТВОВЕДЕНИЯ
ХОТЯ традиционные ежегодные доклады Ереванского пресс-клуба имеют конкретные временные рамки — в них обобщаются итоги предыдущего года — сегодня трудно говорить на какую-либо тему, игнорируя недавние январско-февральские события и предстоящие президентские выборы.
Как только ни интерпретируется в зарубежных средствах массовой информации смена власти в Армении: и «путч», и «бархатный переворот», и «победа партии войны над партией мира»… Одна из армянских газет дополнила эти оценки паническими упоминаниями «черных полковников» и «маузеристов», претендующих на власть в стране…
Между тем, мы стали, на мой взгляд, участниками процесса гораздо более прозаического. Происшедшее в январе-феврале с.г. было для нас уроком обществоведения. Прежний глава государства по большому счету вступил в конфликт не с «карабахской партией», не с «силовиками» — он вступил в конфликт с обществом. Пусть в данном случае общество не предстало в виде полумиллиона митингующих на площади Свободы, а было персонифицировано конкретными людьми из высшего эшелона власти. Правда, некоторые наши недоброй памяти коллеги дофантазировались до модного в осенне-зимних сезонах 1996 и 1997 слова «фашизм», приклеивая его ко всем, не разделяющим точку зрения экс-президента. Но никакой «фашист» или «разноцветный» полковник не сумел и не посмел бы пойти против главы государства, если бы не ощущал за своей спиной твердой, хоть и не очень громкой поддержки общественного мнения. Так же, как ни один «голубь мира», атакуемый «ястребами», не пренебрег бы правом обращения за общественной защитой, если бы заслуживал таковой.
И надо сказать, что задавленная экономически, политически и психологически армянская пресса смогла в определенной степени проявить себя как зрелый гражданский институт. Именно она чутко отразила настроения людей, внушив одним уверенность, что их «дело правое», а другим — чувство обреченности.
ОДНАКО сказанное вовсе не означает, будто у нас сформировалось общество, овладевшее механизмами народовластия, и появилась пресса, низвергающая неугодных и негодных правителей. Нельзя забывать, что механизм реализации общественного мнения, настроения сработал не в каком-нибудь другом, а в карабахском вопросе, ставшем едва ли ни основным элементом национальной мен-тальности современного армянина. Об этот камень уже однажды споткнулись и покинули Олимп коммунистические власти, сегодня за ними отправились и те, кто их сменил.
Во всех других случаях ни общество, ни его -используя американскую метафору — «сторожевые псы» журналисты не могли и близко нащупать рычаги отстаивания своих интересов. И «известные органы власти», способные «предъявлять требования» президенту, себя никак не обнаруживали. Хотя поводов было более чем достаточно: и циничное надругательство над волеизъявлением народа во время парламентских (1995) и президентских (1996) выборов; и странная приватизация, от которой ничего не получили ни подавляющее большинство населения, ни государственная казна… Следовательно говорить о том, что «четвертая власть» (власть общественного мнения) и ее основной инструмент (пресса) у нас состоялись, более чем преждевременно. (Позволю себе еще раз подчеркнуть и настаивать, что СМИ, хоть и главный, но всего лишь инструмент, а не сама «четвертая власть», как это принято считать. Наличие этого инструмента еще не означает наличия «четвертой власти». Мы говорим о ней как о состоявшемся факте только там, где пресса — печатная и электронная — умеет интенсивно и постоянно питать полной, актуальной информацией общественное мнение, адекватно отражать его, блюсти тем самым общественный интерес.)
Разумеется, ход приватизации, несправедливые выборы, частично отраженные и в прессе, сыграли свою роль в недавнем фиаско президента и его окружения. Отсутствие кредита доверия еще более усложнило проведение ими непопулярной политической линии. Но не будь карабахского вопроса (как, кстати, и в 1988) наше общество продолжало бы пребывать в плену застоя, не зная как из него выбраться.
МЫ и сейчас не овладели в достаточной мере орудием отстаивания общественного интереса. Поэтому начавшийся урок крайне важен для зарождающихся институтов гражданского общества, в том числе для средств массовой информации. Власти никогда не изменят своей «экспансионистской» природе по доброй воле. И они не откажут себе в удовольствии вновь захватить те участки свободы, которые сегодня кажутся доступными, но не будут вовремя освоены. Тогда останется ждать разве что нового урока обществоведения…
ВНИМАТЕЛЬНО ВЫСЛУШАЛИ И ПОСТУПИЛИ НАОБОРОТ
СЛУЧАЙНО или нет, но почти одновременно с сентябрьской пресс-конференцией Левона Тер-Петросяна, на которой он изложил свое видение карабахского урегулирования, Ереванский офис отдела общественной информации ООН предложил армянской пишущей братии конкурс по превентивной журналистике. Бюллетень Ереванского пресс-клуба (октябрь 1997) провидчески предположил, что конкуренция за приз будет большая: карабахский план президента инспирировал огромное количество публикаций, лейтмотивом которых звучало «не позволим продать Карабах!» Кто был прав, а кто нет в развернувшейся дискуссии, окончательно определит история, но на данном этапе превентивная журналистика победила власть. Тер-Петросяну не помогла особая тактика, выраженная фразой «мы тут посовещались, и я решил…» (иными словами, он приглашал к дискуссии по вопросу, который сам для себя бесповоротно решил).
Прежде эта тактика приносила неизменный успех. Мимикрируя под демократов, открытых для любых дискуссий, наши руководители нередко приглашали общественность, и прессу в частности, к обсуждению любых проблем. Приглашенные млели от самого факта своего участия в дискуссиях и зачастую не замечали, что их мнение в принимаемых решениях никак не отражено. Такая форма взаимоотношений с общественностью до поры до времени безотказно срабатывала. Причем не только в вопросах, имеющих широкое общественное звучание и обсуждаемых в прессе, но и применительно ко внутренним проблемам, связанным с деятельностью собственно средств массовой информации.
В КОНЦЕ 1996 представители журналистской общественности были приглашены тогдашним премьер-министром к решению судеб ликвидируемого Министерства информации, государственных СМИ и объектов, связанных с их деятельностью (Дом печати, издательство «Периодика», агентство «Армпечать»…) Журналисты откликнулись и представили тщательно разработанную программу разгосударствления. В результате, ни одно из предложений принято не было. Национальное телевидение, радио, информагентство «Арменпресс», «Армпечать» сначала были включены в систему новосозданного Управления информации и книгоиздательства, а затем стали акционерными обществами со стопроцентной государственной собственностью. На все эти пертурбации затрачивались колоссальные бюджетные средства, которых так не хватало прессе, распылялся и без того скудный национальный информационный потенциал.
Статус официозных газет «Айастани Анрапетутюн» и «Республика Армения» остался неопределенным, но они, как и прежде, находятся под полным контролем аппарата Национального Собрания (до недавнего времени и аппарата президента), а формальные учредители — «коллективы газет» и парламент (т.е. депутаты) — никаких прав на собственные издания не имеют.
Типография «Тигран Мец» (бывшее издательство «Периодика») частично приватизирована, но ни одна акция не досталась газетам, а 34% собственности, оставшиеся в руках государства — весьма могущественный рычаг политического давления. Сложилась, точнее закрепилась парадоксальная ситуация: интеллектуальная и техническая стадии производства печатной периодики остаются отделенными друг от друга сферами информационно-издательского бизнеса. (Это примерно то же самое, как если бы конструкторские бюро разрабатывали модели «мерседесов» и ВМУУ, а затем заказывали их серийное производство организационно самостоятельным заводам — нетрудно представить, насколько поднялась бы цена и упало качество автомобилей.) Причем типография, будучи монополистом, диктует условия тем, для обслуживания кого она создана. Кстати, таким же образом ведет себя и «Армпечать», позволяя себе к тому же не выполнять финансовые обязательства перед газетами. Представители окологазетного бизнеса, похоже, ни на секунду не сомневаются: пресса существует для того, чтобы обеспечивать их работой и сверхприбылями.
Даже Дом печати, где располагаются редакции многих газет, не передан им в собственность. Как великое благо прессе предоставлено право бесплатного пользования занимаемыми ею помещениями ДП: редакции покрывают только расходы на электроэнергию и коммунальные услуги. Причем никакими правительственными постановлениями это благо не закреплено, и милость в любой момент может смениться на гнев — в данном случае на космические цены за квадратные метры. И тогда пресса вынуждена будет уступить родную крышу коммерческим структурам. Такой период в биографии Дома печати уже был.
СВОБОДНОЙ пресса становится тогда, когда утверждается в качестве самостоятельной сферы бизнеса. Армянская же печатная периодика остается люмпенизированной, отчужденной от собственности и основных средств производства. Вероятно, это единственная область предпринимательской деятельности, которой в результате приватизации бывшей государственной собственности не досталось ровным счетом ничего.
То, что дело здесь не только в экономике, доказывает и ситуация с телевидением. В собственность акционируемых государственных телеканалов не включаются трансляционные мощности, которые остаются в ведении Министерства связи. Фактически гарантирован полный государственный контроль над выходом телепродукции двух мощнейших каналов. Так же, как в любой момент под контроль может быть взято печатание газет. И из опыта минувшего года мы знаем, сколь эффективно перекрывается распространение нежелательной информации. Достаточно вспомнить, как в нужный день типография преградила выход к читателю очередного номера газеты «Айкакан жаманак».
ВЕСНОЙ прошлого года для всенародного обсуждения был представлен проект закона «О телевидении и радио», подготовленный парламентской комиссией по науке, образованию, культуре и вопросам молодежи. И тогда, и в дальнейшем журналистам предлагалось активнее участвовать в работе над законопроектом. Приглашение было принято: представители СМИ не только выдвинули множество предложений и замечаний, но и разработали альтернативный проект. Основные претензии к официальному законопроекту сводились к тому, что в нем не были дифференцированы требования к государственному и частному вещанию. Отсутствовал эффективный механизм общественного контроля за деятельностью теле- и радиокомпаний, существующих на деньги налогоплательщиков. Не учитывались реальные материально-технические возможности независимых вещателей… Наконец, предлагалось сперва подготовить правовое поле для принятия этого специфического закона. То есть дождаться утверждения нового гражданского кодекса, обновить безнадежно устаревший Закон «О печати и других средствах массовой информации», который является базовым для сферы масс-медиа.
Однако и в этом вопросе, судя по всему, мнение профессионалов требовалось только для того, чтобы выслушать и сделать наоборот… Обсуждение базового законодательства каждый раз отодвигается, зато законопроект «О телевидении и радио» упорно переходит из повестки одной сессии в другую. Причем чем дальше, тем меньше он отвечает запросам журналистской общественности. В последнем варианте механизмы общественного контроля над государственным вещанием исключены уже полностью.
Но самое удивительное, что законотворческий процесс в области вещания и реформирование государственного телевидения и радио, осуществляемое на практике, полностью противоречат друг другу. Статус, предопределенный Национальному ТВ и Национальному радио правительством (акционерные общества со стопроцентной государственной собственностью), никак не соотносится с тем, что предлагает в своем законопроекте соответствующая парламентская комиссия. Но что объединяет оба подхода — правительственный и парламентский — это их кардинальное отличие от альтернативных журналистских предложений, во главу угла которых ставится максимальное служение электронных медиа обществу.
СПАСЕНИЕ ПРЕССЫ — ДЕЛО РУК САМОЙ ПРЕССЫ
ПРИВЕДЕННЫЕ примеры свидетельствуют, что никто не будет устилать розами путь армянских СМИ к свободе. Защищая свои интересы, им нельзя «расслабляться». Бдительность, принципиальность, последовательность, проявленные прессой за несколько месяцев последнего политического кризиса, стоит применить в отстаивании своих прав. Иначе принцип «выслушали и поступили наоборот» еще долго будет определять характер взаимоотношений властей со СМИ. Впадая каждый раз в эйфорию от того, что «он» услышал тебя и твои проблемы, всегда рискуешь упустить инициативу. Принцип превентивной журналистики хорош не только при освещении важных политических проблем, но и в постоянном диалоге-противостоянии с властями за освоение новых и новых участков свободы. Начиная с декабря минувшего года армянская пресса при поддержке журналистских объединений показала умение солидаризоваться вокруг общих проблем. Впервые несколько СМИ провели предупредительную забастовку и добились от правительства весьма существенных обещаний: компенсировать выплаченный НДС; приравнять коммуникационные тарифы для СМИ к установленным для бюджетных организаций; безвозмездно, как уже отмечалось выше, предоставлять площадь в Доме печати… Но стоило на этом успокоиться, как многие обещания повисли в воздухе. Забастовка — крайняя мера, она может быть эффективна для встряски. Но невыход даже одного номера газеты — это удар и по читателю. Поэтому гораздо важнее, осознав корпоративный интерес и поступаясь иногда сиюминутными частными выгодами, последовательно, а не от акции к акции стоять на своем, совместными усилиями добиваться утверждения «четвертой власти».
СТАНОВЛЕНИЕ свободной, ответственной, профессиональной прессы происходит тогда, когда усилия журналистов направлены не только вовне, но и вовнутрь. Когда не только развязываешь себе руки, но и приучаешь их к полезной, профессиональной работе, к достойным манерам. В этом смысле у армянской прессы не меньше проблем, чем в плане защиты своих прав и интересов. Поведение журналистов, средств массовой информации весьма далеко от традиционных норм профессионализма и этики. Упомяну лишь один-два глубоко укоренившихся порока. Первый — это журналистская междоусобица, грызня и выяснение отношений друг с другом на страницах газет и в эфире. Не буду повторять громких слов о профессиональной солидарности, но взаимное перемывание косточек — это еще и проявление неуважения к читателю, который ничего не смыслит, не хочет и абсолютно не обязан вникать в журналистскую кухню. Его волнуют совсем иные проблемы. Второй порок — анонимность: явная и скрытая. Сплошь и рядом встречаются публикации без подписей или подписанные именами, не имеющими никакого отношения к автору. Из года в год на страницах нашей прессы «живут» мифические обозреватели — Евгений Кургинян, Геворк Овсепян, которые берут на себя смелость поднимать судьбоносные для нашего народа проблемы, но не решаются при этом снять маску. А не так давно у них появился российский собрат Алексей Пашков — «автор» печально известной публикации в «Независимой газете», озаботившийся опасностью фашизма 8 Армении. Стыдно должно быть и тем журналистам, кто скрывается за вымышленными именами, и средствам массовой информации, публикующим анонимные материалы. Международные нормы журналистской этики требуют, чтобы автор — подписывается он инициалами, псевдонимом или как-то иначе — мог быть идентифицирован. В противном случае выраженное мнение расценивается как редакционное. В приведенных же примерах из армянской прессы ни авторы, ни СМИ не хотят брать на себя ответственность за написанное. Чем это лучше анонимного доносительства?
ВЫБОРЫ ПРЕЗИДЕНТА И ВЫБОР СМИ
АРМЯНСКИЕ СМИ в очередной раз находятся в преддверии избирательной кампании. Вся страна надеется, что наконец-то у нас пройдут свободные и справедливые выборы. Сам факт, что они будут именно такими, еще недостаточен. Необходимо, чтобы в этом убедились люди. А человечество пока не изобрело иного способа внушить доверие к результатам выборов, кроме как немедленно сообщать через СМИ информацию, поступающую с избирательных участков. Зритель (слушатель, читатель) должен чувствовать свою непосредственную сопричастность к происходящему на всей территории страны. Любая задержка с передачей информации вызывает подозрение в фальсификации, особенно с учетом нашего предыдущего печального опыта. Председатель Центральной избирательной комиссии Хачатур Безирджян обещал, что поступающие предварительные данные будут без промедления помещаться в Интернет. Понадеемся, что они будут доступны всем и ни у кого не будет оснований для подозрений, что избирательные комиссии являются «фабриками» по производству «нужного президента».
Свой выбор должны сделать и журналисты: готовы ли они следовать принципам профессионализма и журналистской этики, что особенно важно в эти дни. Совет Ассоциации средств массовой информации подготовил Меморандум, включивший основные правила освещения выборов (бюллетень Ереванского пресс-клуба, февраль 1998). Уважение этих правил будет свидетельствовать о зрелости каждого конкретного СМИ и армянской прессы в целом.
